В полушаге от любви. В полушаге от любви В полушаге от любви куно читать
Бывало ли у вас такое - то о чем вы страстно мечтали, к чему давно стремились, то что вам снилось ночами, на что вы копили деньги - прямо перед вами. Достаточно сделать последний решительный шаг - и взять. Все есть - и ресурсы и возможности.
Но в этот момент вы как будто бы впадаете в ступор, замираете, не в силах сделать эти последние полшага и ВЗЯТЬ плоды своих усилий.
Начинается поток сомнений - а то ли это, что мне действительно нужно? Зачем-то мучительный поиск альтернативных вариантов...
Вы затягиваете ожидание, как будто хотите чтобы представившаяся наконец возможность прошла мимо вас.
И можно было бы жить по-старому, оставить все как есть...
Наиболее ярко и концентрированно я прожила этот опыт в 2015 году, когда покупала свой любимый Мак Бук. Это была моя мечта - не ноутбук, а просто самолет, мега профессиональный, тактильно приятный и качественный Инструмент в руках начинающего писателя.
Не раз и не два я ходила по магазинам, прикасаясь к заветным клавишам и расспрашивала знакомых- счастливых обладателей - какой Он?...
И вот однажды все сложилось - у меня были накопления, часть суммы был готов добавить мой папа, а в магазине появилась модель моей мечты по супер привлекательной цене...
И вот я шла с деньгами в магазин. И тут меня начали одолевать мучительные сомнения - зачем мне это? Зачем мне тратить такие деньги, если я, по сути для набора текста, могу взять обычный качественный нормально функционирующий ноутбук - но раза в 4 дешевле?
Не сошла ли я с ума? Не будет ли это простым переводом денег? То ли это, чего я хочу по-настоящему?
И тогда, прямо в магазине я провела сама себе мощную терапию по сути про то, чтобы НЕ ОТКАЗЫВАТЬСЯ ОТ ИСПОЛНЕНИЯ СВОИХ ЖЕЛАНИЙ. Какими бы странными, необоснованными, непрактичными и безумными они ни казались.
Если хочется - надо брать и делать. Отставить в сторону сомнения и просто идти вперед.
Очень часто наше логическое мышление и прошлый опыт не подходит для того, чтобы в полной мере оценить новые, открывающиеся возможности. И только тихий шепот интуиции говорит - это то, что тебе действительно НАДО.
А мы боимся. Боимся сделать последний шаг, пол шага к мечте - потому что в глубине души чувствуем - это все изменит. Мечты даются нам именно для того, чтобы трансформировать нас, развивать и помогать двигаться вперед.
Часто через боль потери, когда позади приходится оставить очень ценное прошлое.
И в тот момент, когда мы протягиваем руку к своей мечте и "зависаем" - то чувствуем эту пропасть между "раньше" и "теперь", очень остро осознавая, что жить по-старому в своем уютном безопасном мирке больше не получится...
Вопрос только в том, что для вас важнее сейчас - комфорт и безопасность - или возможность выйти на качественно новый уровень жизни, прямо сегодня создавая свое новое счастливое будущее.
PS. Тогда, в 2015 году я купила Мак Бук - и это дало начало череде удивительных событий, а то, деньги, которые я с его помощью заработала, в несколько раз превысили стоимость покупки. Но самое ценное, что и сейчас, прикасаясь кончиками пальцев к заветным любимым клавишам, я чувствую что иду по пути своего Предназначения, и все мои мечты сбываются.
Ольга Куно
В полушаге от любви
Эта книга посвящается моему отцу, Александру Куно, который научил меня тому, как важна самореализация, и всегда помогал развивать мои способности
Вы ненавидите меня так страстно,
В полшаге стоя от любви.
Канцлер Ги. «R.R.»
© Куно О., 2015
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Между капризом и вечной любовью разница та, что каприз длится несколько дольше.
Оскар Уайльд
Страстные объятия, жадные поцелуи, томные стоны. Два обнаженных тела, безудержно рвущиеся к близости. Длинные занавески балдахина, закрепленного под самым потолком, отдернуты, дабы никоим образом не стеснять движений любовников. Белоснежная накрахмаленная простыня, украшенная вышивкой с весьма фривольным рисунком, сбилась в самый угол кровати, обнажая волосяной матрас. Другая простыня, вместе с одеялом, и вовсе съехала на пол. На кровати, помимо разгоряченных тел, осталась лишь россыпь из семи подушек разнообразной формы, два чулка – один мужской и один женский, – да нижняя юбка с воланом, случайно зацепившаяся за край изголовья.
Такой беспорядок никак не диссонирует с атмосферой роскошного и чисто убранного будуара. Вооруженный луком со стрелами бог любви, по-детски пухленький и розовощекий, одобрительно взирает на происходящее с украшающей потолок фрески. Дорогие фарфоровые статуэтки, изображающие обнаженных женщин и соединившиеся в объятиях пары, не менее позитивно настроены. Каждая деталь интерьера свидетельствует о чувственности хозяйки будуара и одновременно о ее тонком вкусе и отличном знании всех нюансов переменчивой моды.
Она – высокая, изящная, обладательница светлой, тщательно ухоженной кожи, бледность которой, столь модная в высшем свете, поддерживается при помощи всевозможных мазей и прочих средств. Роскошные огненно-рыжие волосы с трудом удерживаются в рамках, накладываемых сложной высокой прической. Он – красавец-брюнет с правильными чертами лица, карими глазами и ямочками на щеках. Они одержимы друг другом, не наблюдают часов и не замечают ничего вокруг.
И вот внезапно короткий стук в дверь разрывает эту идиллию. Более того, стучащий даже не удосуживается дождаться, пока на его призыв хоть что-нибудь ответят. Вместо этого, едва известив о своем появлении, в комнату входит молодая женщина в пышном синем платье с фиолетовыми оборками. Энергично стуча каблучками, она без малейших признаков смущения приближается к кровати.
В первый момент с уст рыжеволосой красавицы срывается весьма колоритное ругательство, однако, узнав вошедшую, она сразу же успокаивается. Мужчина менее благодушен. Он резко отстраняется, заставив партнершу поморщиться в момент, когда разъединяются их тела, и, тщетно ощупывая матрас в поисках одеяла или простыни, восклицает:
– Кто это?! Разве сюда можно входить без разрешения?!
Я лишь равнодушно кривлю губы в ответ. Мне никогда не нравился этот парень, хоть я и стараюсь не подчеркивать этого лишний раз в разговорах с хозяйкой будуара.
– Ей – можно, – отвечает женщина, глядя на меня в ожидании.
Мое лицо принимает предельно серьезное выражение.
– Сюда направляется герцог Альмиконте.
– Мой брат?! Черт! – воскликнула дючесса Мирейя Альмиконте, вскакивая с кровати. – Как он пронюхал?
– Стало быть, кто-то настучал, – безразлично пожала плечами я. Сейчас следовало разбираться не в причинах возникновения проблемы, а в способах ее решения. – Потом его вычислим.
– А что же делать? – растерянно спросил мужчина.
Лицо его было белым как мел. Даже удивительно, что он умудрился побледнеть настолько быстро.
– Одеваться, быстро! – распорядилась Мирейя, выходя из кратковременного оцепенения.
Оба бросились искать свою одежду. Задача оказалась нетривиальной, учитывая, что предметы гардероба были разбросаны по всей комнате. Я принялась поспешно поднимать с пола женскую одежду, начисто игнорируя мужскую.
– Спрятать его где-нибудь?
Мирейя обращалась исключительно ко мне. Ее любовник лихорадочно натягивал на себя рубашку. В спешке надел ее задом наперед, пришлось снова снимать и начинать процесс по новой. Я наблюдала за его метаниями с легкой ноткой брезгливости. Совершенно очевидно, что репутация герцогской сестры тревожила его в последнюю очередь. Беспокоился парень исключительно о собственной шкуре. Некоторым образом я могла его понять: наш герцог бывает весьма суров. С другой стороны, думать следовало раньше, прежде чем стремиться в постель к женщине, занимающей столь высокое положение в обществе.
– Не получится, – возразила я, помогая Мирейе одеваться. – Если бы герцог был один, мы могли бы рискнуть. Но с ним лорд Кэмерон Эстли, а этот человек слишком дотошен. Наверняка распорядится, чтобы обследовали все углы.
– Что же делать? – Растерянный взгляд девушки заскользил по будуару. – Может быть, в окно?
– Как в окно?! – выдохнул кавалер. – Да здесь же высоко! Третий этаж! – возмутился он.
Возмутился справедливо. Во-первых, покои Мирейи действительно располагались на третьем этаже, а во-вторых, потолки второго этажа были чрезвычайно высокими, в результате чего окна будуара оказывались совсем уж далеко от земли. Однако вслух я сказала совсем другое:
– Ну и что с того, что высоко? Идея все равно хорошая.
– Так я же разобьюсь! – не унимался он.
Я и бровью не повела.
– Ну и что? Полагаете, труп будет заметен из окна и скомпрометирует леди Альмиконте? Так мы можем забросать его каким-нибудь тряпьем.
Пока кавалер беззвучно открывал и закрывал рот в приступе праведного возмущения, Мирейя неодобрительно покачала головой, сдерживая улыбку.
– Несси, сейчас не до шуток! Как нам быть?
Сестра герцога повернулась ко мне спиной, чтобы я помогла ей облачиться в корсаж.
– Я об этом думаю.
Хороших идей, однако, покамест не возникало, и я решила порассуждать вслух:
– Выходить из покоев ему нельзя. Когда я шла сюда, видела снаружи двух соглядатаев. Думаю, Эстли прислал их, чтобы караулили, пока герцог будет собираться. Ни один мужчина незамеченным не пройдет…
Я замолчала и щелкнула пальцами, ловя за хвост ускользающую мысль. Ни один мужчина… Но то ли дело женщина?
– Раздевайтесь! – решительно заявила я, указывая пальцем на вконец ошарашенного любовника.
– З-зачем? – не понял он.
– Раздевайтесь, вам говорят! – настойчиво повторила я. – Мы выведем вас отсюда в женском платье, под видом одной из фрейлин. Ваша светлость, надеюсь, вы не будете возражать, если молодой человек позаимствует кое-что из вашей одежды?
– Не буду, – поддержала меня Мирейя.
Я в ее ответе не сомневалась и потому уже успела пройти к двери. Приоткрыв ее, кликнула камеристку:
– Эмма! – и поторопила ее призывным жестом.
Эмма была, возможно, единственной служанкой, доверять которой Мирейя могла всецело и без оглядки. Нет, прислугу дючесса вообще подбирала тщательно и подозрительных и нелояльных людей старалась подле себя не держать. Однако Эмма, сорокалетняя горничная, давно уже служившая во дворце, была предана своей госпоже, как никто. Если бы Мирейя собралась зарезать несколько девственниц и приготовить коктейль из их крови, Эмма, не задумываясь, согласилась бы стоять на стреме.
– Госпожа, – камеристка присела в коротком реверансе.
– Нам нужно превратить этого обаятельного молодого человека в леди, – обозначила фронт работ я. – Необязательно молодую и обаятельную, главное – быстро. Понадобится белье, туфли и какое-нибудь старое платье, как можно более закрытое.
Послушно кивнув, Эмма скрылась в соседней комнатке, выполнявшей функцию гардероба. Вернулась она действительно очень скоро, прижимая к груди охапку извлеченной второпях одежды.
Пока Мирейя с моей помощью наводила последние штрихи в собственном наряде, камеристка облачила молодого человека в легкую камизу телесного цвета. Этот этап прошел без сучка, без задоринки, но дальше задача усложнилась.
– Ай! – вскрикнул мужчина. – Что это такое?
– Это корсет, – услужливо проинформировала его я.
– Я в курсе, как выглядит корсет! – огрызнулся он. – Просто не думал, что это настолько неудобно.
– Что ж, поздравляю вас, – расплылась в улыбке я, одновременно окидывая критическим взглядом одеяние Мирейи и разглаживая оборки на ее платье. – Вы получили редкую возможность узнать не только как выглядит красивая женщина, но еще и что она при этом чувствует.
– Но я совершенно не могу дышать! – воскликнул он.
– Можете, судя по тому, как хорошо вам удается с нами разговаривать.
Разжалобить меня оказалось делом непростым.
– А может, все-таки обойдемся без него? – предпринял последнюю попытку молодой человек, с ненавистью глядя на обсуждаемый предмет одежды.
Ольга Куно
В полушаге от любви
Эта книга посвящается моему отцу, Александру Куно, который научил меня тому, как важна самореализация, и всегда помогал развивать мои способности
Вы ненавидите меня так страстно,
В полшаге стоя от любви.
Канцлер Ги. «R.R.»
Между капризом и вечной любовью разница та, что каприз длится несколько дольше.
Оскар Уайльд
Страстные объятия, жадные поцелуи, томные стоны. Два обнаженных тела, безудержно рвущиеся к близости. Длинные занавески балдахина, закрепленного под самым потолком, отдернуты, дабы никоим образом не стеснять движений любовников. Белоснежная накрахмаленная простыня, украшенная вышивкой с весьма фривольным рисунком, сбилась в самый угол кровати, обнажая волосяной матрас. Другая простыня, вместе с одеялом, и вовсе съехала на пол. На кровати, помимо разгоряченных тел, осталась лишь россыпь из семи подушек разнообразной формы, два чулка - один мужской и один женский, - да нижняя юбка с воланом, случайно зацепившаяся за край изголовья.
Такой беспорядок никак не диссонирует с атмосферой роскошного и чисто убранного будуара. Вооруженный луком со стрелами бог любви, по-детски пухленький и розовощекий, одобрительно взирает на происходящее с украшающей потолок фрески. Дорогие фарфоровые статуэтки, изображающие обнаженных женщин и соединившиеся в объятиях пары, не менее позитивно настроены. Каждая деталь интерьера свидетельствует о чувственности хозяйки будуара и одновременно о ее тонком вкусе и отличном знании всех нюансов переменчивой моды.
Она - высокая, изящная, обладательница светлой, тщательно ухоженной кожи, бледность которой, столь модная в высшем свете, поддерживается при помощи всевозможных мазей и прочих средств. Роскошные огненно-рыжие волосы с трудом удерживаются в рамках, накладываемых сложной высокой прической. Он - красавец-брюнет с правильными чертами лица, карими глазами и ямочками на щеках. Они одержимы друг другом, не наблюдают часов и не замечают ничего вокруг.
И вот внезапно короткий стук в дверь разрывает эту идиллию. Более того, стучащий даже не удосуживается дождаться, пока на его призыв хоть что-нибудь ответят. Вместо этого, едва известив о своем появлении, в комнату входит молодая женщина в пышном синем платье с фиолетовыми оборками. Энергично стуча каблучками, она без малейших признаков смущения приближается к кровати.
В первый момент с уст рыжеволосой красавицы срывается весьма колоритное ругательство, однако, узнав вошедшую, она сразу же успокаивается. Мужчина менее благодушен. Он резко отстраняется, заставив партнершу поморщиться в момент, когда разъединяются их тела, и, тщетно ощупывая матрас в поисках одеяла или простыни, восклицает:
Кто это?! Разве сюда можно входить без разрешения?!
Я лишь равнодушно кривлю губы в ответ. Мне никогда не нравился этот парень, хоть я и стараюсь не подчеркивать этого лишний раз в разговорах с хозяйкой будуара.
Ей - можно, - отвечает женщина, глядя на меня в ожидании.
Мое лицо принимает предельно серьезное выражение.
Сюда направляется герцог Альмиконте.
Мой брат?! Черт! - воскликнула дючесса [Дючесса - титул дочери герцога.] Мирейя Альмиконте, вскакивая с кровати. - Как он пронюхал?
Стало быть, кто-то настучал, - безразлично пожала плечами я. Сейчас следовало разбираться не в причинах возникновения проблемы, а в способах ее решения. - Потом его вычислим.
А что же делать? - растерянно спросил мужчина.
Лицо его было белым как мел. Даже удивительно, что он умудрился побледнеть настолько быстро.
Одеваться, быстро! - распорядилась Мирейя, выходя из кратковременного оцепенения.
Оба бросились искать свою одежду. Задача оказалась нетривиальной, учитывая, что предметы гардероба были разбросаны по всей комнате. Я принялась поспешно поднимать с пола женскую одежду, начисто игнорируя мужскую.
Спрятать его где-нибудь?
Мирейя обращалась исключительно ко мне. Ее любовник лихорадочно натягивал на себя рубашку. В спешке надел ее задом наперед, пришлось снова снимать и начинать процесс по новой. Я наблюдала за его метаниями с легкой ноткой брезгливости. Совершенно очевидно, что репутация герцогской сестры тревожила его в последнюю очередь. Беспокоился парень исключительно о собственной шкуре. Некоторым образом я могла его понять: наш герцог бывает весьма суров. С другой стороны, думать следовало раньше, прежде чем стремиться в постель к женщине, занимающей столь высокое положение в обществе.
Не получится, - возразила я, помогая Мирейе одеваться. - Если бы герцог был один, мы могли бы рискнуть. Но с ним лорд Кэмерон Эстли, а этот человек слишком дотошен. Наверняка распорядится, чтобы обследовали все углы.
Что же делать? - Растерянный взгляд девушки заскользил по будуару. - Может быть, в окно?
Как в окно?! - выдохнул кавалер. - Да здесь же высоко! Третий этаж! - возмутился он.
Возмутился справедливо. Во-первых, покои Мирейи действительно располагались на третьем этаже, а во-вторых, потолки второго этажа были чрезвычайно высокими, в результате чего окна будуара оказывались совсем уж далеко от земли. Однако вслух я сказала совсем другое:
Ну и что с того, что высоко? Идея все равно хорошая.
Так я же разобьюсь! - не унимался он.
Я и бровью не повела.
Ну и что? Полагаете, труп будет заметен из окна и скомпрометирует леди Альмиконте? Так мы можем забросать его каким-нибудь тряпьем.
Пока кавалер беззвучно открывал и закрывал рот в приступе праведного возмущения, Мирейя неодобрительно покачала головой, сдерживая улыбку.
Несси, сейчас не до шуток! Как нам быть?
Сестра герцога повернулась ко мне спиной, чтобы я помогла ей облачиться в корсаж.
Я об этом думаю.
Хороших идей, однако, покамест не возникало, и я решила порассуждать вслух:
Выходить из покоев ему нельзя. Когда я шла сюда, видела снаружи двух соглядатаев. Думаю, Эстли прислал их, чтобы караулили, пока герцог будет собираться. Ни один мужчина незамеченным не пройдет…
Я замолчала и щелкнула пальцами, ловя за хвост ускользающую мысль. Ни один мужчина… Но то ли дело женщина?
Раздевайтесь! - решительно заявила я, указывая пальцем на вконец ошарашенного любовника.
З-зачем? - не понял он.
Раздевайтесь, вам говорят! - настойчиво повторила я. - Мы выведем вас отсюда в женском платье, под видом одной из фрейлин. Ваша светлость, надеюсь, вы не будете возражать, если молодой человек позаимствует кое-что из вашей одежды?
Не буду, - поддержала меня Мирейя.
Я в ее ответе не сомневалась и потому уже успела пройти к двери. Приоткрыв ее, кликнула камеристку:
Эмма! - и поторопила ее призывным жестом.
Эмма была, возможно, единственной служанкой, доверять которой Мирейя могла всецело и без оглядки. Нет, прислугу дючесса вообще подбирала тщательно и подозрительных и нелояльных людей старалась подле себя не держать. Однако Эмма, сорокалетняя горничная, давно уже служившая во дворце, была предана своей госпоже, как никто. Если бы Мирейя собралась зарезать несколько девственниц и приготовить коктейль из их крови, Эмма, не задумываясь, согласилась бы стоять на стреме.
Госпожа, - камеристка присела в коротком реверансе.
Нам нужно превратить этого обаятельного молодого человека в леди, - обозначила фронт работ я. - Необязательно молодую и обаятельную, главное - быстро. Понадобится белье, туфли и какое-нибудь старое платье, как можно более закрытое.
Послушно кивнув, Эмма скрылась в соседней комнатке, выполнявшей функцию гардероба. Вернулась она действительно очень скоро, прижимая к груди охапку извлеченной второпях одежды.
Пока Мирейя с моей помощью наводила последние штрихи в собственном наряде, камеристка облачила молодого человека в легкую камизу [Камиза - нижняя рубашка, аналог современной комбинации.] телесного цвета. Этот этап прошел без сучка, без задоринки, но дальше задача усложнилась.
Ай! - вскрикнул мужчина. - Что это такое?
Это корсет, - услужливо проинформировала его я.
Я в курсе, как выглядит корсет! - огрызнулся он. - Просто не думал, что это настолько неудобно.
Что ж, поздравляю вас, - расплылась в улыбке я, одновременно окидывая критическим взглядом одеяние Мирейи и разглаживая оборки на ее платье. - Вы получили редкую возможность узнать не только как выглядит красивая женщина, но еще и что она при этом чувствует.
Но я совершенно не могу дышать! - воскликнул он.
Можете, судя по тому, как хорошо вам удается с нами разговаривать.
Разжалобить меня оказалось делом непростым.
А может, все-таки обойдемся без него? - предпринял последнюю попытку молодой человек, с ненавистью глядя на обсуждаемый предмет одежды.
Не обойдемся. - Я была сурова, как сама судьба. - Во-первых, без него платье не будет сидеть. А во-вторых, корсет поможет создать у вас видимость груди. А вот этого не надо! - обратилась я уже к Эмме, взявшей в руки тонкую рубашку без рукавов, какие обычно надевали поверх корсета под закрытые платья. - Переходи сразу к платью, а то они могут появиться в любую минуту.
Нижнюю юбку, платье и шелковые чулки надели благополучно. С туфлями оказалось сложнее: ножка Мирейи, хоть и не была миниатюрной, стопе молодого человека все-таки уступала. Какое-то время мы пытались с пыхтением и стонами запихнуть его лапищу в элегантную туфельку, будто мачеха Золушки, изо всех сил старающаяся сосватать принцу свою родную дочь. Но эту затею быстро пришлось оставить. В конечном итоге Эмма принесла откуда-то из недр гардероба туфли значительно большего размера, оставшиеся от одной из фрейлин, и в них ногу любовника удалось уместить.
Мужчина поднялся со стула - и застыл, широко расставив ноги и согнув их в коленях.
И что вы хотите сказать этой позой? - подозрительно осведомилась я, изо всех сил стараясь не покатиться со смеху.
Каблуки! - прошипел он.
Да? Каблуки? - Я вопросительно смотрела на него, ожидая продолжения.
Почему они такие высокие?
Потому что так модно, - отозвалась я.
Ладно, а неустойчивые-то такие почему? - не унимался любовник, не торопясь распрямлять ноги.
А это чтобы пробудить в мужчинах желание окружить нас опекой и подхватить, если мы оступимся, - посвятила его в маленькую женскую тайну Мирейя.
Судя по кислому виду молодого человека, его идея быть подхваченным каким-нибудь посторонним мужчиной не прельщала. Впрочем, меня теперь в первую очередь интересовали его волосы. Которые никуда не годились.
Эмма, принеси, пожалуйста, какой-нибудь старый парик, - попросила я. - Надеюсь, несколько штук завалялись где-нибудь в сундуке.
Парики уже давно не носят, - засомневалась Мирейя.
Некоторые носят, - возразила я.
Только старые кошелки вроде баронессы Рего, - поморщилась девушка.
Ну и ладно. Пускай его примут за старую кошелку. Лишь бы выпустили отсюда.
Усадив мужчину перед собой на стул, я вооружилась кисточками и принялась работать над его лицом. Он ответил на заботу черной неблагодарностью, практически сразу же громко чихнув.
Терпите, красота требует жертв! - оптимистично заявила я. - И скажите спасибо, что отец нынешнего короля издал в свое время закон, запрещающий использование белил. Многие дамы возненавидели его за это лютой ненавистью. Поговаривают даже, что именно из-за этого указа его любовница покушалась на его жизнь.
А почему он издал такой закон? - заинтересовался любовник.
Потому что придворный алхимик просветил его на предмет состава этих самых белил, - блеснула знаниями я, быстро работая кисточками. - Выяснилось, что белила содержат свинец, который, в свою очередь, пагубно сказывается на здоровье. И за недолговечную красоту знатные дамы платили собственной жизнью.
За это время я успела худо-бедно наложить на лицо любовника Мирейи толстый слой пудры, а затем румяна.
Весьма поучительная история, - заметила Эмма, выходя из гардероба с париком в руке.
Белые кудри выглядели совершенно неестественными, но в свое время они, как и белила, отдавали дань ветреной и порой жестокой моде.
Зато парики совершенно безопасны, - утешила молодого человека я. И, водрузив на него парик, принялась рассматривать результат. - Пожалуй, чего-то еще не хватает, - пробормотала я вполголоса. - Может быть, серьги?
Так у меня же уши не проколоты, - удивился парень.
Ну и что? Можем прямо на месте проколоть, - не стала отчаиваться я.
Юноша шарахнулся от меня прочь, и Мирейя, испытывавшая к нему чувство сострадания, внесла альтернативное предложение:
Может быть, клипсы?
А что такое клипсы? - подозрительно нахмурился любовник.
Клипсы - это такие кандалы для ушей, - улыбаясь, сообщила я.
Несси! - укоризненно воскликнула Мирейя.
Но я же говорю чистую правду!
Вообще-то в чем-то ты права, - поразмыслив, призналась она и виновато взглянула на мужчину.
Впрочем, тратить время на поиски украшений я сочла нецелесообразным. Несколько последних штрихов - и образ закончен.
Ну как? - Мой вопрос был обращен в основном к Мирейе.
Отлично! - расплылась в улыбке она. - Никто ничего не заподозрит.
Хотелось бы на это надеяться. - Я рассматривала плоды своих трудов более критичным взглядом. - Что ж, лучше все равно не успеем. Мы пойдем и постараемся разминуться с герцогом, а вы избавьтесь от его одежды.
Эмма засуетилась, поднимая с пола брюки, сюртук и прочее, я же подтолкнула любовника к двери.
Главное - не споткнитесь, когда мы будем идти по первому коридору, - тихо инструктировала я. - Старайтесь ни с кем не встречаться взглядом. Если нам придется разойтись, сверните направо и спуститесь по служебной лестнице на два этажа. Вы знаете то место. Мы пришлем кого-нибудь, кто поможет вам дальше.
Наше внимание привлек шум шагов, приближающийся с противоположного конца коридора. С инструктажем я успела в самый последний момент. Ибо шансов разминуться с направлявшейся к покоям Мирейи четверкой у нас не оставалось.
Двое из приближавшихся к нам людей были не более чем слугами, исполнителями, и потому сами по себе они мало меня тревожили. Зато двое других могли создать массу проблем, и я даже не знаю, которого из них следовало считать более опасным.
Герцог Конрад Альмиконте, вдовец тридцати четырех лет, имел властный и довольно-таки мрачный облик. Обладая средним ростом и не слишком внушительной комплекцией, он был весьма широк в плечах, что придавало его виду ощущение некоторой дисгармонии. Его глаза имели настолько темный оттенок, что казались почти черными. Резкие черты лица, властная линия губ с уголками, чуть изогнутыми книзу, квадратный подбородок. Волосы - не рыжие, как у Мирейи, а темно-коричневые, - завиты в соответствии с нынешней модой.
Рядом с герцогом шагал лорд Кэмерон Эстли, унаследовавший титул графа от отца и титул барона от дяди, человек, пользовавшийся во дворце огромным влиянием. Правая рука Альмиконте со всеми сопутствующими такому положению правами и привилегиями. Он занимался самыми разными делами в интересах герцога, и навряд ли я имела представление даже о трети тех сфер, на которые распространялось его влияние. Впрочем, и в тех вопросах, что имели отношение к моим обязанностям, мне его вмешательства хватало с лихвой.
Лорд Эстли - тридцать два года, холостяк - был существенно выше герцога, хотя не мог похвастаться той же шириной плеч. Шею прикрывал собранный из темных волос хвост, темно-серые глаза смотрели пронзительно, будто их обладатель всех и вся подозревал в том или ином преступлении и намеревался раскрыть его при помощи взгляда. Худое лицо овальной формы, прямой нос, высокие скулы, он умел быть обаятельным и - что гораздо хуже - умел пользоваться этим обаянием в своих целях. Правда, со мной прибегнуть к этому средству манипуляции не пытался, благо хорошо знал, что номер не пройдет.
Едва они приблизились, я остановилась и склонилась в реверансе. К счастью, любовник Мирейи не растерялся и тоже изобразил некое подобие реверанса. Довольно неуклюжее, но в полутьме коридора сгодилось, тем более что герцог быстро прошел мимо нас, даже не считая нужным кивнуть в знак приветствия. Его можно было понять. Герцог часто злился на сестру, но с ней его связывали хоть какие-то родственные чувства. А вот для первой фрейлины Мирейи, помогающей своей госпоже в делах, зачастую совершенно неугодных Конраду Альмиконте, оставалась в лучшем случае холодная антипатия.
Слуги проследовали за герцогом в покои Мирейи, а вот лорд Эстли задержался. Он, в отличие от своего господина, поприветствовал меня кивком, вполне соответствующим нормам этикета. Я бы, однако же, предпочла, чтобы он повел себя менее галантно. Поскольку чем дольше мы оставались в его обществе, тем выше становился шанс, что он раскусит мою спутницу и определит, что в действительности это не спутница, а спутник. В уме и наблюдательности Кэмерону Эстли не откажешь, за что я порой была готова люто его возненавидеть. Следовало взять ситуацию под контроль.
Лорд Кэмерон! - Я изобразила на лице радостную улыбку. - Вы позволите перекинуться с вами парой слов?
Я протянула ему руку и одновременно прощально наклонила голову, глядя на любовника Мирейи. Тот, к счастью, все понял и поспешил удалиться. Я же повела взявшего меня под руку Эстли в противоположном направлении, к двери, за которой совсем недавно исчез герцог.
Какими судьбами? Что привело вас в столь странный час на женскую половину? - осведомилась я, изображая искреннее недоумение.
Вы ведь видите: я всего лишь сопровождаю герцога, - откликнулся он.
Ну да, конечно. Всего лишь сопровождает. Я была готова поспорить: это его шпионы пронюхали про свидание Мирейи, именно ему первому сообщили эти сведения, и именно он подал Конраду Альмиконте идею нагрянуть сюда и застать сестру «на горячем». Ведь это такой чудесный способ заставить ее впоследствии плясать под дудку герцога. Можно шантажировать ее, к примеру, ссылкой в монастырь как опозорившую честь рода.
Я, однако же, не позволила гневу отразиться на выражении своего лица.
По-видимому, герцог пожелал навестить свою сестру? - высказала предположение я.
Вы буквально зрите в корень, леди Инесса.
Но в таком случае он мог бы заранее предупредить ее о визите. Вы не находите? - Я наивно похлопала глазками, стараясь компенсировать таким образом жесткость, успевшую прозвучать в моем тоне.
Мог бы, - с легкостью согласился лорд Эстли. - Однако, - налет приветливости в его глазах сменился обжигающим холодом, - этот дворец принадлежит герцогу. А стало быть, он вправе входить в любое помещение в любое время, как с предварительным предупреждением, так и без оного. Вы не находите?
Я выдернула свою руку. Развернувшись лицом друг к другу, мы остановились возле самых дверей, ведущих в покои Мирейи.
Конечно же, он имеет такое право, - спокойно, но не менее холодно ответила я. - По закону. А вот правила хорошего тона требуют несколько иного.
Хотите поговорить с герцогом о правилах хорошего тона? - не моргнув глазом, осведомился Эстли. - Я могу вам это устроить. Желаете, чтобы я позвал сюда герцога прямо сейчас?
Даже не знаю с чего начать... но один не простой вопрос мучает меня уже вторую ночь: с каких пор баранки превратились в восточный деликатес? Трудно сказать что сильнее режет слух деликатес или восточный... Ну да ладно не в баранках несчастье... а в моёем убеждение что книгу на половине бросать нельзя...
Начало впечатляющее: храбрые графы, хитрые фрейлины, прекрасные дамы и удивительные балы. Вот только правят балом унылые описания неприглядных мелочей вроде статуэток, постельного белья, бесконечных шмоток и того как кто на кого посмотрел после любой важной и не очень реплики. Да какая разница какие цвета платьев были в моде в прошлом году, а какие в этом? Допустим важно, ведь пастельные тона (в отличие от автора не буду их перечислять) и контрастные далеко не одно и тоже, вот только зачем об этом бреде не совсем трезвого художника писать на каждой второй странице?
Медленно, но уверенно меня добили вот примерно такие важные уточнения: "тот вариант фиолетового, который ближе к синему, нежели к красному" и т.д. Ну поняли мы что платья просто шикарные... хорошо бы уже развить сюжет или описать что-нибудь ещё- поле деятельности то не маленькое не вспаханным осталось... (за описанием шмоток я лучше к подруге в магазин заскочу, она по виртуозней может....) да видно не судьба. "Здесь дaже призраки разговаривают о нарядах, украшениях, балах" ... Во всём этом повествование и потонуло окончательно и безповоротно.
Но ещё не всё испорчено, благо у автора есть одна просто незаменимая фраза - палочка выручалочка этакая "По последнему веянию моды". По чему палочка выручалочка? а по тому что она характеризует всё как и объесняет опять же всё - начиная графом и заканчивая будуарами... Неужели я одна ничего не слышала об этой "последней моде", или эта фраза призвана развивать фантазию читателя? Не знаю и знать не хочу, так как после этой книги слово мода стала ассоциироваться с самыми злостными ругательствами:)
Очень радуют описаниая из категории "да, нет, не знаю": "Я былa худой, стройной"-так худой или стройной... я так и не поняла...
Положительных моментов тоже не мало. Г. героиня не страдает ни манией величия, ни припадками истерии, ни даже кризами дурости, нудности или излишней сопливости. Она и не думает убиваться на протяжении всей книги из-за мелких неудач или трудностей и с гордо поднятой головой достигает поставленные цели. Г. герой так же не обделён практичностью и адекватностью так что наблюдать за развитием их взаимоотношений приятно.
Диалоги отлично прописаны, кое где смешно, кое где очень занятно. Цитаты подобраны просто отлично, а 2 сказочки в стихах я и вовсе несколько раз перечитывала.
Книга скорее роман чем фэнтези, и ровно с 2 или 3 страницы становится предельно ясно- это начало конца:) Ведь чем закончится эта история не для кого ни секрет... Ну и ладно главное что по окончание настроение светлое и хорошее...
Эта книга посвящается моему отцу, Александру Куно, который научил меня тому, как важна самореализация, и всегда помогал развивать мои способности
...Вы ненавидите меня так страстно,
В полшаге стоя от любви.
Канцлер Ги. «R.R.»
© Куно О., 2015
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Пролог
Между капризом и вечной любовью разница та, что каприз длится несколько дольше.
Оскар Уайльд
Страстные объятия, жадные поцелуи, томные стоны. Два обнаженных тела, безудержно рвущиеся к близости. Длинные занавески балдахина, закрепленного под самым потолком, отдернуты, дабы никоим образом не стеснять движений любовников. Белоснежная накрахмаленная простыня, украшенная вышивкой с весьма фривольным рисунком, сбилась в самый угол кровати, обнажая волосяной матрас. Другая простыня, вместе с одеялом, и вовсе съехала на пол. На кровати, помимо разгоряченных тел, осталась лишь россыпь из семи подушек разнообразной формы, два чулка – один мужской и один женский, – да нижняя юбка с воланом, случайно зацепившаяся за край изголовья.
Такой беспорядок никак не диссонирует с атмосферой роскошного и чисто убранного будуара. Вооруженный луком со стрелами бог любви, по-детски пухленький и розовощекий, одобрительно взирает на происходящее с украшающей потолок фрески. Дорогие фарфоровые статуэтки, изображающие обнаженных женщин и соединившиеся в объятиях пары, не менее позитивно настроены. Каждая деталь интерьера свидетельствует о чувственности хозяйки будуара и одновременно о ее тонком вкусе и отличном знании всех нюансов переменчивой моды.
Она – высокая, изящная, обладательница светлой, тщательно ухоженной кожи, бледность которой, столь модная в высшем свете, поддерживается при помощи всевозможных мазей и прочих средств. Роскошные огненно-рыжие волосы с трудом удерживаются в рамках, накладываемых сложной высокой прической. Он – красавец-брюнет с правильными чертами лица, карими глазами и ямочками на щеках. Они одержимы друг другом, не наблюдают часов и не замечают ничего вокруг.
И вот внезапно короткий стук в дверь разрывает эту идиллию. Более того, стучащий даже не удосуживается дождаться, пока на его призыв хоть что-нибудь ответят. Вместо этого, едва известив о своем появлении, в комнату входит молодая женщина в пышном синем платье с фиолетовыми оборками. Энергично стуча каблучками, она без малейших признаков смущения приближается к кровати.
В первый момент с уст рыжеволосой красавицы срывается весьма колоритное ругательство, однако, узнав вошедшую, она сразу же успокаивается. Мужчина менее благодушен. Он резко отстраняется, заставив партнершу поморщиться в момент, когда разъединяются их тела, и, тщетно ощупывая матрас в поисках одеяла или простыни, восклицает:
– Кто это?! Разве сюда можно входить без разрешения?!
Я лишь равнодушно кривлю губы в ответ. Мне никогда не нравился этот парень, хоть я и стараюсь не подчеркивать этого лишний раз в разговорах с хозяйкой будуара.
– Ей – можно, – отвечает женщина, глядя на меня в ожидании.
Мое лицо принимает предельно серьезное выражение.
– Сюда направляется герцог Альмиконте.
– Мой брат?! Черт! – воскликнула дючесса Мирейя Альмиконте, вскакивая с кровати. – Как он пронюхал?
– Стало быть, кто-то настучал, – безразлично пожала плечами я. Сейчас следовало разбираться не в причинах возникновения проблемы, а в способах ее решения. – Потом его вычислим.
– А что же делать? – растерянно спросил мужчина.
Лицо его было белым как мел. Даже удивительно, что он умудрился побледнеть настолько быстро.
– Одеваться, быстро! – распорядилась Мирейя, выходя из кратковременного оцепенения.
Оба бросились искать свою одежду. Задача оказалась нетривиальной, учитывая, что предметы гардероба были разбросаны по всей комнате. Я принялась поспешно поднимать с пола женскую одежду, начисто игнорируя мужскую.
– Спрятать его где-нибудь?
Мирейя обращалась исключительно ко мне. Ее любовник лихорадочно натягивал на себя рубашку. В спешке надел ее задом наперед, пришлось снова снимать и начинать процесс по новой. Я наблюдала за его метаниями с легкой ноткой брезгливости. Совершенно очевидно, что репутация герцогской сестры тревожила его в последнюю очередь. Беспокоился парень исключительно о собственной шкуре. Некоторым образом я могла его понять: наш герцог бывает весьма суров. С другой стороны, думать следовало раньше, прежде чем стремиться в постель к женщине, занимающей столь высокое положение в обществе.
– Не получится, – возразила я, помогая Мирейе одеваться. – Если бы герцог был один, мы могли бы рискнуть. Но с ним лорд Кэмерон Эстли, а этот человек слишком дотошен. Наверняка распорядится, чтобы обследовали все углы.
– Что же делать? – Растерянный взгляд девушки заскользил по будуару. – Может быть, в окно?
– Как в окно?! – выдохнул кавалер. – Да здесь же высоко! Третий этаж! – возмутился он.
Возмутился справедливо. Во-первых, покои Мирейи действительно располагались на третьем этаже, а во-вторых, потолки второго этажа были чрезвычайно высокими, в результате чего окна будуара оказывались совсем уж далеко от земли. Однако вслух я сказала совсем другое:
– Ну и что с того, что высоко? Идея все равно хорошая.
– Так я же разобьюсь! – не унимался он.
Я и бровью не повела.
– Ну и что? Полагаете, труп будет заметен из окна и скомпрометирует леди Альмиконте? Так мы можем забросать его каким-нибудь тряпьем.
Пока кавалер беззвучно открывал и закрывал рот в приступе праведного возмущения, Мирейя неодобрительно покачала головой, сдерживая улыбку.
– Несси, сейчас не до шуток! Как нам быть?
Сестра герцога повернулась ко мне спиной, чтобы я помогла ей облачиться в корсаж.
– Я об этом думаю.
Хороших идей, однако, покамест не возникало, и я решила порассуждать вслух:
– Выходить из покоев ему нельзя. Когда я шла сюда, видела снаружи двух соглядатаев. Думаю, Эстли прислал их, чтобы караулили, пока герцог будет собираться. Ни один мужчина незамеченным не пройдет…
Я замолчала и щелкнула пальцами, ловя за хвост ускользающую мысль. Ни один мужчина… Но то ли дело женщина?
– Раздевайтесь! – решительно заявила я, указывая пальцем на вконец ошарашенного любовника.
– З-зачем? – не понял он.
– Раздевайтесь, вам говорят! – настойчиво повторила я. – Мы выведем вас отсюда в женском платье, под видом одной из фрейлин. Ваша светлость, надеюсь, вы не будете возражать, если молодой человек позаимствует кое-что из вашей одежды?
– Не буду, – поддержала меня Мирейя.
Я в ее ответе не сомневалась и потому уже успела пройти к двери. Приоткрыв ее, кликнула камеристку:
1